Я все еще здесь

Диктатура украла у Эунисе Пайва мужа, но подарила ей голос — хриплый от криков на митингах, дрожащий в телефонных угрозах, твёрдый в судах. Она штурмовала кабинеты генералов с фото Рубенса в руках, организовывала марши вдов, чьи мужья «испарились», писала письма Папе Римскому. Её имя стало синонимом непокорности: в 80-х власти, пытаясь замять скандал, инсценировали находку останков Рубенса — подлог раскрылся. В 90-х она вынудила создать «Комиссию правды», но болезнь, как когда-то цензура, начала вычёркивать строки её жизни. Сегодня Эунисе, повторяющая как мантру «1971 год, 20 января», — живое напоминание: забвение тоже преступник.